Стадия первая.
До востребования.
Собрать первую партию ингредиентов в удобную для вас емкость, залить свежей холодной водой на три четверти, поставить на медленный огонь, варить 30 минут, помешивая по часовой стрелке.
-Июнь, - соскальзывает с языка и тает где-то под потолком невесомое слово, - да, июнь.
Я поочередно бросаю в видавший виды котелок цветы сирени, два золотых волоса и перья птиц, вытряхиваю над ним плеер затем, чтобы добыть несколько грамм необходимых нот, и сами собою, сквозь мою память, к котелку тянутся холодок несвоевременного инея, запахи молодой кожи, нагретого дерева, дождя.
Бока закоптившейся посудины тускло поблескивают под лучами солнца, идущими от окна. Я отрываю котелок от подставки и на мгновение подставляю его под эти лучи.
Вроде все.
Я наслаждаюсь плеском льющейся воды и потрескиванием газовых конфорок; я упиваюсь воспоминаниями. Тяну их в себя, перебираю пальцами, словно тонкие цветные нити.
Мне не на руку забывать, хотя и хранить на задворках памяти лишнее также без надобности.
Умение отпускать - это тоже искусство.
С подобными мыслями проходят завещанные мне тридцать минут. И с каждой минутой, с каждой каплей влаги, оседающей на внутренней стороне котелка, я отдаю этому странному вареву еще одно мгновение своей жизни.
Стадия вторая.
До кипения.
Добавить вторую партию ингредиентов, варить на сильном огне до появления пузырьков на поверхности и приобретения жидкостью изумрудно-зеленого цвета.
-Июль, - легким смешком скатывается с моих губ, - неужели июль?
Он самый, шепчут оказавшиеся в моих руках колосья разномастных трав. Он самый, бормочет пульсирующий комок мышц в моей груди.
Цветок из папиросной бумаги, две сухих дольки яблока, вкус поцелуя, вермут, красная акварель, непереносимая жара, щепоть дорожной пыли и немного южного ветра.
Глухое бульканье сопровождает их, отправляющихся на дно.
Терпкий аромат поднимается от моей старинной посудины, негромко гудит пламя под ней, и что-то нет-нет да и вырвется сквозь мою гортань лающим звуком: кашель? Смех?
Июль, июль, вторит все кругом, и горек своей сладостью вкус капель варева, попавших на мои ладони.
Старые номера, головокружение, крыло бабочки-крапивницы. Смесь в котелке исходит говорливыми пузырьками, бросает мелкие брызги на мои руки, а я все так же смеюсь, наблюдая, как жидкость приобретает ядовито-зеленый цвет.
Стадия третья.
До свидания.
Засыпать оставшиеся ингредиенты. Сбавить огонь вновь и держать на медленном 15 минут, обязательно снимая пену. Помешивать против часовой.По завершению можете добавить специй по вкусу.
-Август, - шуршат занавески, - это август, он, он...
Я нетерпеливо отмахиваюсь от них, отмеряя необходимые количества тоски, радости и тепла. В котле отмокают листы с температурными сводками за все лето, шестеренка от старых часов да чье-то обещание вернуться.
Огонь недовольно шипит, почти угасая, мутные капли ползут по чумазым бокам котелка, я орудую коктейльной ложкой, дожидаясь звонка таймера.
Думая о первых желтых листьях, добавляю корицу.
Думая о первом холодном ветре, позволяю утонуть в жидкости шерстяной нитке.
Думая обо всем сразу и так же - ни о чем, отпускаю в котелок все собранные за лето улыбки, все дни, наполненные солнцем, зеленью и жаждой жизни, бросаю туда немного гвоздики, муската и прибрежного песка, приправляю сладкой ложью и в противовес ей - жгучей честностью.
Приправляю капелькой крови, смыслом последней прочитанной книжки, пожеланием доброго пути.
И ни единой датой. Даты только испортят вкус.
Когда же последний пузырек воздуха исчезнет на поверхности созданного мною зелья, когда исчезнет всякий идущий от него аромат, я солью настой в одну большую чайную чашку, скажу неизменный тост:
-За тебя, Осень!
И выплесну все из памяти.
До востребования.
Собрать первую партию ингредиентов в удобную для вас емкость, залить свежей холодной водой на три четверти, поставить на медленный огонь, варить 30 минут, помешивая по часовой стрелке.
-Июнь, - соскальзывает с языка и тает где-то под потолком невесомое слово, - да, июнь.
Я поочередно бросаю в видавший виды котелок цветы сирени, два золотых волоса и перья птиц, вытряхиваю над ним плеер затем, чтобы добыть несколько грамм необходимых нот, и сами собою, сквозь мою память, к котелку тянутся холодок несвоевременного инея, запахи молодой кожи, нагретого дерева, дождя.
Бока закоптившейся посудины тускло поблескивают под лучами солнца, идущими от окна. Я отрываю котелок от подставки и на мгновение подставляю его под эти лучи.
Вроде все.
Я наслаждаюсь плеском льющейся воды и потрескиванием газовых конфорок; я упиваюсь воспоминаниями. Тяну их в себя, перебираю пальцами, словно тонкие цветные нити.
Мне не на руку забывать, хотя и хранить на задворках памяти лишнее также без надобности.
Умение отпускать - это тоже искусство.
С подобными мыслями проходят завещанные мне тридцать минут. И с каждой минутой, с каждой каплей влаги, оседающей на внутренней стороне котелка, я отдаю этому странному вареву еще одно мгновение своей жизни.
Стадия вторая.
До кипения.
Добавить вторую партию ингредиентов, варить на сильном огне до появления пузырьков на поверхности и приобретения жидкостью изумрудно-зеленого цвета.
-Июль, - легким смешком скатывается с моих губ, - неужели июль?
Он самый, шепчут оказавшиеся в моих руках колосья разномастных трав. Он самый, бормочет пульсирующий комок мышц в моей груди.
Цветок из папиросной бумаги, две сухих дольки яблока, вкус поцелуя, вермут, красная акварель, непереносимая жара, щепоть дорожной пыли и немного южного ветра.
Глухое бульканье сопровождает их, отправляющихся на дно.
Терпкий аромат поднимается от моей старинной посудины, негромко гудит пламя под ней, и что-то нет-нет да и вырвется сквозь мою гортань лающим звуком: кашель? Смех?
Июль, июль, вторит все кругом, и горек своей сладостью вкус капель варева, попавших на мои ладони.
Старые номера, головокружение, крыло бабочки-крапивницы. Смесь в котелке исходит говорливыми пузырьками, бросает мелкие брызги на мои руки, а я все так же смеюсь, наблюдая, как жидкость приобретает ядовито-зеленый цвет.
Стадия третья.
До свидания.
Засыпать оставшиеся ингредиенты. Сбавить огонь вновь и держать на медленном 15 минут, обязательно снимая пену. Помешивать против часовой.По завершению можете добавить специй по вкусу.
-Август, - шуршат занавески, - это август, он, он...
Я нетерпеливо отмахиваюсь от них, отмеряя необходимые количества тоски, радости и тепла. В котле отмокают листы с температурными сводками за все лето, шестеренка от старых часов да чье-то обещание вернуться.
Огонь недовольно шипит, почти угасая, мутные капли ползут по чумазым бокам котелка, я орудую коктейльной ложкой, дожидаясь звонка таймера.
Думая о первых желтых листьях, добавляю корицу.
Думая о первом холодном ветре, позволяю утонуть в жидкости шерстяной нитке.
Думая обо всем сразу и так же - ни о чем, отпускаю в котелок все собранные за лето улыбки, все дни, наполненные солнцем, зеленью и жаждой жизни, бросаю туда немного гвоздики, муската и прибрежного песка, приправляю сладкой ложью и в противовес ей - жгучей честностью.
Приправляю капелькой крови, смыслом последней прочитанной книжки, пожеланием доброго пути.
И ни единой датой. Даты только испортят вкус.
Когда же последний пузырек воздуха исчезнет на поверхности созданного мною зелья, когда исчезнет всякий идущий от него аромат, я солью настой в одну большую чайную чашку, скажу неизменный тост:
-За тебя, Осень!
И выплесну все из памяти.